Кожаная куртка начальника, как-то вскользь касается собственной. На улице потемки, и только на горизонте видны багровые развода солнца, оставленные на смену яркому светилу.
Шарканье ног, шуршание листьев на деревьях, шум ночного города, проезжающих машин. На лице застыла маска смущения, временами переходящая в маску а-ля « задумчивый истукан». Тайлер же и вовсе не замечал молчаливой паузы, которая основательно поселилась между нами.
Похоже, ему были не очень важны чувства, которые как плохой и крошащийся фундамент, рушились с каждый секундой, давая основательную трещину. Услужливый жест с его стороны, широко открытая дверца черного Мерседеса и запах кожаного салона. Хрупкое тельце, ужом скользнувшее внутрь и таблетка анальгина, стремительно растворяющаяся в соляной кислоте, где-то в потемках моего желудка.
Вы когда-нибудь хотели очень вкусное шоколадное пирожное, но бесконечные диеты и жирок на попе не давали вам поглотить в себя очаровательное изделие? Но потом, когда вы основательно похудевшая на пять килограммов, все-таки решили съесть сладкий бисквит, с ужасом осознаете, что крем, которым пропитано пирожное просто ужасный, а бисквит испорченный.
Сейчас я испытывала примерно такую же гамму чувств. Разочарование, раздражение, недовольство. Все смешалось в одну очень напряженную кучу, которая застряла где-то в горле.
- Так куда поедем? – отстранено поинтересовался Локвуд, поглаживая кожаную обивку руля.
- Ну, думаю, что нет нужды отправляться в какой-нибудь дорогой ресторан. Предлагаю просто посидеть в баре. Есть один, неподалеку от моего дома, может туда, если ты не против конечно?
- Поехали.
За всю эту раскаленную поездку, я получила в свой адрес, лишь несколько скомканных улыбок и случайное касание пальцев. Откинувшись на сиденье, я расслабленно прикрыла глаза, решив, что не буду придавать этому «свиданию» большое значение. Поерзала на сиденье, покопалась в телефоне, просмотрела ту самую смс, перечитала ее несколько тысяч раз, и только потом успокоилась.
Вышла с помощью мобильного в сеть и оставила очень негативный твитт в адрес всех начальников и боссов.
- Тогда пойдем? – Тайлер, видимо опомнившись, коротко кивнул и заметно помрачнел.
Ну и что, спрашивается? Больно надо было мне идти с ним куда-то. На тухлую мину я могла бы и дома насмотреться. В зеркале, например.
Наша несостоявшаяся парочка зашла в теплое помещение, наполненное заботой, лаской и ароматами дорогого виски.
К моему облегчению, Локвуд, расслабился и заставил себя повеселеть. Мужские глаза снова наполнились сверкающими в темноте чертиками и какими-то лисьими, хитрыми повадками.
Заняв крошечный столик в самом темном уголочке, я внезапно ощутила наплыв уюта и спокойствия. Может мне хоть сейчас понравится шоколадное пирожное?
Никки приняла у нас заказ, предварительно незаметно скорчив мне несколько пошлых рожиц и крайне неприятных взглядов.
Взгляд Тайлера бродил меж глухих улочек, которые были видны из близ стоящего окошка, и мне крайне повезло. Слава богу, что он не видел, какую рожу я состроила глупой официантке, чтобы она не позорила меня перед мужчиной моей мечты.
- Так ты часто бываешь здесь, - натянуто протянул мой босс, пытаясь сымитировать на лице малую долю заинтересованности.
- Довольно-таки. После работы обычно захожу.
- Трудные деньки?
- Ты и сам знаешь, как надоедают эти бесконечные кипы отчетов и квитанций.
- Ох, кому бы ты говорила, - он щедро отвесил мне несколько смешков.
Уголки моих губ дрогнули под натиском его умилительной моськи. Ну, милый же.
- А куда ты предпочитаешь заходить после работы? – я поправила свою юбку, которая немного задралась.
- Ну, обычно я захожу в ближайшее кафе, сам я горе-повар.
Я прыснула от смеха. Неужели эти сказки, все же не были мужскими стереотипами? Вроде: Все бабы – дуры, мужики – козлы.
И вот так прошел весь наш маленький теплый вечер. Слово за слово и к этому примешивались бутылочки пива. Разговор пошел, контакт стоит. С ним стало проще, намного проще. Слова лились из меня плавным течением, иногда прерываясь, чтобы послушать его очередную забавную историю. Все это затягивало меня в свои темные и полные странных и неразгаданных чувств, омуты. Рядом с ним было удивительно спокойно и уютно, и как не странно меня не отталкивал его испорченный бисквит и приторный крем. В такие минуты, все было как надо.
- Здравствуй, Кэролайн, - хитрый голосок, послышался рядом со мной и неоткуда взявшийся стул был придвинут к нашему маленькому столику.
А его не смущает, что я тут с парнем сижу?
Возмущение в организме возрастает. Я была, как рыба на суше. Вроде бы рот открывала, а сказать ничего не могла. Тайлер моментально заткнулся, прекратив рассказывать очередную историю.
- Клаус! Мы вообще-то тут заняты, - возмущенно протянула я, указывая на своего, пребывающего в шоковом состоянии, собеседника.
Всегда учтивый англичанин, лишь на секунду повернул голову в сторону Тайлера и небрежно махнул в его сторону жестом «Прощай молодость».
- Привет. Извини, не представляю, как тебя зовут, - и снова вскинул останавливающий жест, - Можешь не говорить, мне неинтересно.
- Клаус, ты совсем охр*нел? – опомнилась я, чуть ли не рыча на него, - Мало того, что ты терроризируешь мою квартиру, так решил развлечься? И в мою личную жизнь полез?
- Никуда, я не полез, детка. Ты придаешь себе слишком много значения, - закатив глаза, он стрельнул в меня старой усмешкой, - Мне нужно, чтобы ты решила все те проблемы, что создала своим длинненьким язычком.
- О чем ты говоришь?
- Боже мой, - он театрально зевнул, - Если ты не перестанешь тупить, то я рискую раскрыть всю твою скрытую сущность.
- Какую к чертям скрытую сущность? Клаус, мать твою, ты можешь просто убраться отсюда? – не выдержав, я слегка вскрикнула, покрываясь пунцовым румянцем с пяточек и до самых корней волос. Все было обоснованно. Тайлер, смотрел на меня с большим подозрением в омуте его прекрасных глаз.
- Скрытая сущность? Как много вопросов, Форбс. Если хочешь, чтобы я убрался, то будь добра исправить сложившуюся вокруг меня ситуацию. Мне конечно очень лестно, что ты любишь распространять информацию о том, что мы с тобой переспали, но…
- Так все! Я ухожу, - Тайлер встрепенулся и поспешил вскочить со стула.
- Но Тайлер, ты не понимаешь, что этот мужчина просто хочет испортить мне жизнь? – я поспешила остановить его, то и дела кидая гневные взгляды в сторону Майклсона, который с самым невинным видом божьего одуванчика, улыбался.
- Мы поговорим, когда ты разберешься со своими проблемами, - холодно отрезал мужчина, и прямой походкой и самым гордым видом вышел из бара, предварительно бросив на столик купюру. Повисла оглушающая тишина, в которой витала моя собственная неуравновешенность. Я была готова захлебнуться горячей яростью и возмущением, которые бурлили в моем организме, не хуже лавы перед извержением. Этакий коктейль из огромного количества злости, раздражения, дольки неадекватности и чуточки сумасшествия.
- Если ты не поспешишь отсюда убраться, то рискуешь остаться без правого глаза, - прошипела я, пряча запястья под стол, чтобы Клаус не видел насколько вывел меня из равновесия.
- Ты сама это устроила, - с видом « Я все сделал правильно» пролепетал, герой сегодняшнего дня. Вот урод конченный.
- И все это из-за глупой сплетни про твой маленький пенис? На правду не обижаются, парень. Сощурившись, мужчина прожигал во мне дырку.
- Неужели тебя так обидело мое маленькое представление в туалете?
- Из этого представления можно сделать два вывода: Или у тебя маленький писюн, или ты гей. Ставлю на второе.
- Я смотрю, твое производство клеветы на меня процветает. Какой гей, ты совсем рехнулась, женщина?!
- Тогда объясни мне, что в твоей квартире делает, тот голубой дружок, по имени Элайджа? Не знала, что один вопрос может ввести человека в такой ступор.
Раскаленная до бела минута, и мужчина, спрятав свое лицо в ладонях, оглушительно захохотал, держась за живот. А я что? Я просто сидела и кусала свои губы до крови. Чего он ржет? Все довольно обоснованно.
Нахохотавшись всласть, Клаус, наконец, поднял на меня свой взгляд и довольно радушно произнес:
- Это мой брат.
Бл*ть. Мне нужно домой в шкаф.
Я потупила глазки и покрылась красным румянцем, который не сползет с меня, наверное до конца зимы. Как последняя, конченная идиотка, я тупо встала из-за стола и до тошноты со спокойным лицом вышла из бара.
Очередное унылое утро, к тому же омраченное диким чувством стыда и собственной глупости. Невыносимые ощущения, которые столько часов не давали мне уснуть. Ссора с Тайлером, ужасный инцидент с гейской историей.
И все это каким-то боком касается, нашего неповторимого Клауса. Мне еще повезло, что начался долгожданный уикенд, а то как-то не хочется весь день лицезреть змеиную рожицу моего босса, который несомненно прожег бы во мне огромную дыру за первые несколько секунд нашего совместного пребывания в одной комнате.
Не понимаю, почему он так распсиховался? Не думаю, что хитрая мордашка Майклсона внушает доверие к его персоне. Так в чем же дело?
Отправив свои тяжелые мысли в самый дальний ящик моего подсознания, я решила, что проведу этот день с пользой. После моего давнего обещания провести основательную генеральную уборку, я так и не принялась вылизывать весь дом. Так что моя квартира превратилась в старинный склад пыли, грязи и всякого барахла. По всему полу валялись книги, диски с ужасами, мои шмотки, косметика…
Вон там под столиком, лежат мои ключи от машины. И видимо мне настолько наплевать, что я даже не соизволила достать их оттуда. А когда придет время, я сама забуду их местонахождение, и за пять минут до начала рабочего дня, буду метаться по квартире и искать гребанные ключики.
Приняв душ и натянув на себя старую растянутую футболку, я заправилась неимоверно большим количеством кофе, и принялась за работу. Следующие несколько часов я носилась по квартире, как ума лишенная, старательно протирая каждую пылинку на полочках, книгах и бедном фикусе, который не желает сосуществовать со мной в одной квартире.
Кафель на кухне я вычистила настолько, что смогла разглядеть в нем свои синющие круги под глазами и основательно так испугаться, подумав о фильме «Проклятие». У мертвой, синей девочки были такие же.
Вообщем, в последний раз пройдясь по поверхности ванной, старой зубной щеткой, я поспешила ретироваться на диван и позволила себе облегченно вздохнуть. Теперь в квартире царил относительный порядок. Да что там относительный, тут все сверкало от чистоты. Я могла собой гордиться.
На часах только пять и я мучаюсь от скуки. Включаю и выключаю телевизор, по нескольку раз обновляю страничку в твитере и фейсбуке. Ни-че-го. Отложив ноутбук в сторону, я снова уставилась в телевизор, и посмотрев на тупое выражение лица очередной певички, с раздражением выключила.
Совсем отчаявшись, я внезапно вспомнила, что не дочитала книгу, которая сейчас спокойно пылится на книжной полке. Я быстренько сбегала за потрепанной книжкой и открыла на загнутом уголке страницы. Прочитаны первые предложения, и противный ноутбук снова издал коротенький писк, оповещающий о сообщении.
« Может это Кэтрин»? – пронеслось в голове, и я аккуратно положив книжечку на журнальный столик, схватила ноутбук и уместила его на своих коленях.
Заявки в друзья? Клаус Майклсон?
Увидев, знакомые лица, я еще ближе придвинулась к светящемуся экрану.
Этот засранец все-таки не имеет совести.
- « Привет, выдумщица».
И снова моё бешенство, танцующее в глазах танго. Я никогда не позволяла таким сильным чувствам контролировать свое сознание, но видимо это не тот случай. В этот раз, эмоции заполонили все пустое пространство в моем сердце, которого было предостаточно, чтобы один такой эмоциональный наплыв выводил меня из равновесия. С остервенением стуча по клавиатуре, я писала ответ.
- «Привет, гей».
- «Я думал, что мы решили этот маленький казус».
- «Ты решил».
- «Значит, теперь ты хочешь свалить все на меня»?
- «Я уже это сделала, милый. Ты самым мерзким образом обошелся со мной в том баре, ты помешал моему свиданию с мужчиной, в которого я влюблена, ты испортил мой потолок, ты вызвал в мою квартиру стриптизеров! Этого не достаточно, чтобы считать тебя виноватым»?
- « Мы играем в какую-то игру, Форбс? У кого больше пакостей наберется? Хорошо, я участвую… Ты не умеешь общаться с людьми, и именно поэтому я тебя ненавижу, ты проникла в мою квартиру и разрисовала мое лицо, ты распустила про меня грязные слухи, ты причислила меня к отряду голубых джентльменов, не забыв приписать туда и моего братца. Ты вообще такая противная бунтарка, Кэролайн».
В голове автоматически возникает его образ с жуткой ухмылкой на лице.
- «Войну развязала не я, Клаус».
- « Я удивлен, что ты назвала меня по имени, не прибавив туда и фамилию. Хоть здесь я могу довольствоваться нормальным к себе обращением».
- « А что ты собственно хотел, МАЙКЛСОН? Научись обращаться с людьми по-человечески».
Я вышла из сети, чувствуя, как злоба прогрызает пути наружу, и поспешила отключить ноутбук. Искушение слишком велико.
Три требовательных стука по деревянной поверхности разрезали тишину, которая настойчиво заселилась в моей квартире. И мое тело немеет от странной догадки или же от точного сознания, кто может стоять за этой дверью. В голове пронеслись тысячи жалобных криков и писков, которые как волны о скалы, разбивались о мое сознание. Я не хотела с ним говорить, особенно в таком уязвимом состоянии, в котором сейчас находилась.
На цыпочках подошла к самому порогу и навострила ушки, моля всем богам Асгарда, чтобы этот британец просто ушел, не задавая лишних вопросов.
- Я знаю, что ты там. Открывай.
Черт!
- Уходи, - пролепетала я, кутаясь в плед, который прочным коконом обволакивал все тело.
- Я с белым платочком перемирия, - жалобно прогрохотал Клаус, и видимо для верности еще несколько раз постучал по двери. Моё любопытство снова меня победило.
Щелкнуло несколько защелок, и я узрела, Майклсона, который как всегда был при полном параде. Темные джинсы, кожаная куртка и конечно же его излюбленная футболка с очередной глупой надписью.
«Сарказмирую за деньги».
Я же меркла перед его великолепием. Стою, тут облокотившись на косяк двери с самым отсутствующим видом и торчащими во все стороны волосами. Любой нормальный парень уже вскрикнул бы и убежал, сверкая пятками, но Клаус же у нас всегда ломает систему.
Его, похоже, совсем не пугает мой внешний вид. Хотя я тоже немного чокнутая, любая другая девушка какими-то фантастическими рефлексами почувствовала бы приближение любимого парня за несколько часов до его прихода. Дверь бы открылась и на пороге появилась бы не Кэролайн а-ля «Гусеница», а Кэролайн а-ля «Может, хватит болтать, займемся делом».
Я вообще странное существо надо сказать. В школе меня дразнили «Стальные яйца». И не надо на меня так смотреть! Я припугнула их, и глупые мальчишки перестали. Ну а потом они вышли из больницы, и придумали новую кличку.
- Развлекаюсь, - невесело хмыкнув, я снова начала старательно изучать гладкую поверхность двери, - Так, где мой белый платочек?
- Получишь его, когда согласишься пройтись со мной, - я недоуменно посмотрела на него, - Я хочу полностью искупить вину.
- Это конечно все очень прекрасно, но.. Черт, в чем подвох?
- Не в чем, - невозмутимо произнес, британец.
- Ох, неужели великий Клаус Майклсон, соизволил засунуть свою гордость и свой эгоизм куда подальше?
- Именно.
- Не верится.
- Так ты пойдешь или нет? – рыкнул Клаус, видимо теряя свое, итак небезграничное терпение.
- Да пойду я. И не надо так орать! Истеричка, - ласково проворковала я и скрылась в глубинах своей квартиры, оставив Майклсона со скрипящими от неприкрытой злобы, зубами.
***
К вечеру мой город начинает оживать, загораясь яркими огоньками витрин и вывесок баров, клубов и других заведений. Идти по улочкам в такие часы одно удовольствие, а идти рядом с Майклсоном еще лучше.
Мужчина был совершенно другим в этот прекрасный вечер. Все время отшучивался, сыпал сарказмами направо и налево, рассказывал нелепые истории из своей жизни. В свете фонарей его глаза сверкали, как у маленького ребенка. Эти искорки передавались и мне, заставляя нелепо накручивать локон волос на палец, или слишком громко смеяться.
Мое поведение не контролировалось мной, все происходи как-то автоматически. Сердце поступало точно также, сердцебиение предательски ускорялось, когда Клаус ненароком касался меня. Было такое ощущение, что он специально вытворяет со мной такое.
- Странно все это, - протянула я, закинув голову и кинув еще один взгляд на звездное небо.
- Что? – Клаус вел себя совершенно спокойно, а я же, все никак не могла привыкнуть к его чересчур близкому местонахождению.
- Только сегодня днем, мы старались держаться друг от друга, как можно дальше, а теперь…
- Мы беспечно болтаем о всяких глупостях, - он отпустил мне смешок, - Слушай, я понимаю, что ты считаешь меня подонком, но… Я просто показывал тебе только одну мою сторону, а сейчас стараюсь показать другую. И я извиняюсь, за то, что поступил с тобой так в баре.
- Очень странно слышать что-то подобное из твоих уст.
- Как видишь, я не боюсь сказать «извини».
Моя душа освободилась из душного плена неприятных чувств, и наконец-то вдохнула свежих ощущений.
Ноша на моем сердце стала намного легче. А я же, абсолютно не подозревая каких-либо подвохов, воспылала к Майклсону еще более нежными чувствами. С ним было так легко, чувственно, спокойно. Хотелось смеяться без остановки, и нелепо, как бы невзначай, утыкаться в его кожаную куртку носом. Казалось, что я могла рассказать ему любой мой секрет, хотя несколько часов назад я не хотела видеть его самодовольной морды.
Несмотря на холодный ветер, Клаус снял свою куртку и вежливо предложил мне. Это было ударом ниже пояса. Еще немного и я сама затащу его в свою квартиру и попробую абсолютно все позы, которые существуют на нашей земле. Даже которых не знаю.
Мы гуляли по городу, как подростки, покупая вредную пищу и алкоголь. Люди странно косились на нас, но я не предавала этому значения. Мне было глубоко наплевать.
Я потеряла счет времени, но по погасающим фонарям поняла, что пора возвращаться. Хотя расставаться совершенно не хотелось.
- Уже поздно, - с неприкрытой горечью, процедила я, внимательно наблюдая за его реакцией.
- Пора возвращаться.
Мистер абсолютное спокойствие.
Знакомый подъезд, старые каменные ступеньки и топот ног за спиной. Внимательный взгляд волшебных глаз, который прожигал спину. К щекам сразу же прилила кровь, я чувствовала, что должно произойти что-то нереальное. Что-то долгожданное и совершенно странное.
Мы остановились около моей двери, нелепо кося взгляды куда-то в сторону. Как стеснительные и робкие подростки, ей богу.
- Сегодня был хороший вечер, - прошептала я, встречаясь глазами.
- Мне было весело.
- Как-нибудь повторим?
- С удовольствием.
Проклиная свое глупое поведение, я неудовлетворенно повернулась к двери и стала ворочать в замочной скважине ключом. Дверь с легкостью поддалась и скользнула внутрь и тут же вспомнила о куртке, которая висела у меня на плечах. Радуясь, как маленькая девочка, я выбежала из квартиры и застала спину Клауса. Вроде бы ничего серьезного, но черт!
Эти футболки с глупыми надписями, когда-нибудь сведут меня в могилу. Серьезно, у меня сейчас глаз задергается от злости. Внутри снова вспыхнула ярость. На темной материи была выведена еще одна фраза.
Сидя в полной темноте среди, хорошо знакомых мне вещей, я никак не могла привести свои мысли в порядок. Огромная и бездонная чашка с чаем стояла на журнальном столике, а мои уставшие ноги покоились на мягком пуфике.
Все было спокойно. Свет от фонаря подал в комнату, и я видела оранжевые полосы на диване, и на стенах. Так уютно в комнате и так гадко на душе. Сейчас находясь в полной прострации, я с трудом вспоминала ситуацию, в которой оказалась несколько часов назад.
Клаус меня снова обманул, ну и что? Как всегда понизил мою самооценку ниже плинтуса, ну и плевать! Сама идиотка поверила, что он каяться пришел.
Да хер с два!
Я не стала ничего предпринимать, как уже понятно. Просто скользнула обратно в квартиру, не создавая излишнего шума. Потом крушила комнату полчаса, а потом села на диванчик и не шелохнувшись просидела так все оставшееся время. Горькие и горячие слезы покатились по щекам, и я не пыталась стереть излишнюю влагу с лица.
Соленые капельки неприятно раздражали кожу, но я терпела. Так и надо!
В мозгах все время прокручивался хорошо проведенный вечер и удивительно другой мужчина, который все время находился рядом. Ведь я же видела! Видела же, что он был настоящим!
Одернув себя за довольно странные мыслишки, я поплелась в ванную и простояла под душем еще добрых полчаса, и только потом скользнула в объятья морфея.
На следующий день, я проснулась очень поздно. Голова налилась свинцом и отказывалась подниматься с подушки. В черепной коробке имел место хаус, а в доме было ужасно тихо. Эта тишина, лишь усиливала чувства одиночества, которое неприятно саднило каждую клеточку тела.
Все делалось на автомате. Встала, умылась, привела волосы в порядок, оделась, подумала о Клаусе, подумала о Кэтрин, подумала о Клаусе, подумала о Клаусе, подумала о Клаусе. Он занимал все свободное пространство в моем мозгу, а образ его наглой рожи прочно засел где-то на задворках моего сознания.
Плотно позавтракав, я решила немного пройтись по городу. Мне просто необходим свежий воздух. Надев на итак больные ступни кроссовки, я с трудом заставила себя выйти на улицу. Все тело болело, не понятно от чего. Мышцы отдавались крошечными взрывами агонии, при каждом механическом движении.
Нет, Кэролайн, ты пойдешь в парк и хорошенько разомнешь свои косточки.
Не замечая проходящих мимо меня людей, я двинулась на встречу приключениям. Именно в этот период моей жизни, они были так необходимы мне. Я наплевала абсолютно на все. На Клауса, на Локвуда, на Кэтрин, на зубного к которому записалась еще две недели назад. Наконец, я смирилась, что хорошего и любящего парня мне не найти никогда. Всегда попадаются гнилые. Один идиот, другой идиот, только с дурацкими надписями на футболках.
Проходя мимо маленького кофе, я внезапно встала, как вкопанная. Знакомый голос, вывел меня из оцепенения.
- Мам, ну ты прекратишь мучить мой бедный галстук, - ныл злой дяденька, которого нельзя будить рано утром.
Влившись в огромную очередь за мороженым, я максимально навострила ушки и приметила за столом полный набор британского сборища Майклсонов. Они ютились за маленьким столиком на улице, с наслаждением потягивая чай из крошечных чашечек. Вот так встреча!
Нужно лишь включить логику и понять, что женщина с длинными светлыми волосами – мать, а мужчина с довольно грубыми чертам лица – отец. Рядом сидят Элайджа, который пытается отвязаться от навязчивой матери, мучающей его безупречный костюм. И конечно же Клаус. Как всегда спокойный и отстраненный, он лишь иногда кидает странные взгляды куда-то в сторону, бегло осматривая людей, снующих туда-сюда по улице.
Лавина идей тут же обрушилась на мою разболевшуюся голову. Черт, почему здесь так жарко? А нет, это мой мозг закипает.
- Потрясающая идея, - прошептала я себе под нос, тем самым, вызывая целый табун странных взглядов, которые кинули мне прохожие.
Честно сказать, мне совершенно не хотелось этого делать, но… Черт, он издевается надо мной как хочет! Я просто обязана отомстить ему самым грязным способом, который всегда использует женщина. Она позорит его перед родителями. Гениально господа, пять с плюсом за смекалку.
Гордо подняв подбородок, и выпятив грудь вперед, я нагнала на себя устрашающий вид и двинулась в сторону счастливой семейки.
Внутри забурлил страх, и я чуть ли не повернула обратно, но Клаус уже заприметил меня вдалеке. Пути назад нет. Я видела, как он заметно напрягся и едва заметно поерзал на стуле. Правильно мальчик, смерть по твою душу пришла.
Вплотную подойдя к их крохотному столику, я обратила на себя четыре недоумевающих взгляда. Неловкость заиграла на моем лице, но я собрала все свои остатки самообладания и храбрости и начала говорить.
- Какая приятная встреча, Клаус, - пропела я писклявым голоском, наблюдая за прелестнейшей картиной восьми глаз, который одновременно расширились от удивления.
- Кэролайн, - заметно помрачнев, Клаус, бросил на своих родных несколько сканирующих взглядов. Изучает обстановку дурень? Сегодня ты моя сучка, Майклсон!
- Ты нас познакомишь, сынок? – учтиво произнесла женщина.
- Моя мать – Эстер, мой отец – Майкл, мой брат – Элайджа, - протараторил британец.
- Мы уже знакомы, - произнес последний названный, и мило улыбнулся мне.
Надо же, а в добром здравии он не такой бука.
- Как жаль, что ты не познакомил нас раньше, Майклсон, - угрожающе прошипела я, наблюдая, как Клаус кидает мне гневные взгляды.
Страх ушел, осталась только уверенность, которой я воспользуюсь сполна.
- Может, ты объяснишься?
- Что я должен тебе объяснить, дорогая? – спокойно произнес наглец, поддерживая мою игру.
- Отнюдь не мне, дорогой, - приторно улыбнувшись, я продолжила, - Не мне, а своему сыну, который не видел тебя уже более двух лет, мать твою! Простите!
Я кинула извиняющейся взгляд в сторону Эстер, которая сидела с открытым ртом.
- Сын? У тебя есть сын, и ты ничего не сказал нам? – закричала мать на всю улицу.
Майкл, лишь безмолвно наблюдал за гневной сценой, и кидал в Клауса испепеляющие взгляды. В основном орала только Эстер. Как же я обожаю чужих матерей! Мухахахаха!
- Я не…- попытался выкрутиться Клаус, но я самым наглым образом перебила его.
- Да, Клаус! Алименты ты не платишь, на день рождения не приезжаешь! – повысив голос до критической отметки, я орала на него еще несколько минут, с удовольствием наблюдая за его шоковым состоянием.
Из моего рта вырывались такие гаденькие словечки, что некоторые посетители достали камеры и начала снимать умилительную семейную ссору.
- Вы меня, конечно, извините, дорогая Эстер, но ваш сын самый настоящий козел! – выдавила я из себя, грандиозную последнюю фразочку и поспешила ретироваться со взрывоопасной территории.
Сейчас, скрывшись от любопытных глаз, я хотела только одного… Отдышаться и ржать. Ржать очень долго и громко.
Внутри бурлил океан самых разнообразных чувств, а эмоциональный всплеск все никак не мог понизиться до нормальной температуры. Мне было настолько хорошо, что я не задумывалась об общественном мнении, некоторые индивиды которых, прожигали во мне любопытствующую дырку.
На лице, освещая такой мрачный день, расцветала солнечная улыбка. Мне до сих пор не верилось, что я способна на такую мерзкую авантюру. Пусть мой триумф продлился несколько минут, но даже эти несколько минут не ускользнут у меня из памяти. Эти сладкие воспоминания навечно забиты в мою копилку пакостей. Так-то детки, тетя Кэролайн, еще может с гордостью носить прозвище «Стальные яйца». Мои одноклассники, как всегда оказались правы.
Мимо меня пролетали прохожие. Резвые разносчики пиццы на глупых велосипедах, девушки в абстрактных одеждах, пареньки со стоящими колом волосами. Мой город, к которому я так привыкла. Да я даже зардеться, готова от такого наплыва умилительных эмоций.
Высотки смотрели на меня своими панорамными окнами, отражая в себе все платиновые лучи солнца. Город бурлил от переизбытка жизни и звуков, но внутри меня была абсолютная и такая заветная тишина. Тишина, которую я хотела застать уже несколько месяцев подряд.
Сколько мы уже знакомы с Клаусом? Казалось, что это мой заклятый враг из школы, которого я давно знаю и при возможности, порчу ему настроение. Хотя он мне нужен. Это я могу признать. Какая сказка не обходится без старого доброго злодея?
Этот самый британец, делает мою жизнь не такой серой. Я это заметила. С его переездом все стало намного проще и ярче. Словно вся моя жизнь разделилась на две половины. До его переезда и после. Вся моя ничтожная жизнь крутиться вокруг его гордости и самомнения, и что самое страшное мне это нравится. Мне нравится его эгоизм, мне нравится его завышенная самооценка, мне нравится его поистине вежливая, британская наглость.
Его словечки режутся о мое сердце, но его ухмылка тут же залечивает глубокие раны. Его холодная колкость, ошпаривает мою душу, но легкое касание пальцев, тут же приводит ее в божеский вид. Он воистину самое странное существо, которое я встречала в своей жизни.
Шаркая ногами по асфальту, я понимала, что настроение скатывается еще ниже, чем обычно. Казалось бы, вот я счастливая иду по улице, но тут внезапно понимаю, что сделала что-то не так.
Я чувствовала эту горькую участь провинившихся. Да он издевался надо мной, он унижал меня, он делал что хотел. Но я не такая, как он. Я не способна к такому чистому издевательству, в конце концов, я понимаю, какие ужасные вещи творю. Как безрассудна, я бываю в гневе, и как я удивительно похожа на него.
Возвращаясь домой в собственные чертоги, мне уже совсем ничего не хочется. Понимаю, что завтра на работу к Локвуду на побегушки, потом домой. Бумажки, бумажки, бумажки. Вспомнив о работе, запихиваю необходимую документацию в папку и кладу на самое видное место.
Прохаживаюсь по квартире туда-сюда, измеряя шагами комнату. Скука захватывает все мои мысли. Зашла на кухню, снова сжевала что-то. Зашла в ванную, в очередной раз попыталась устроить гляделки с душем. Зашла в гостиную, открыла недочитанную книгу «Этюд в багровых тонах», и пробежав глазами по нескольким строчкам, отбрасываю ее подальше. Пассивно двигаясь по квартире, я мечусь между двумя ярыми идеями: Просто лечь спать или сдохнуть?
Меня ломает, как наркомана в период ломки. Мне недостаточно той близости, что я испытала рядом с ним. Даже кричав на Майклсона, чувствую, что внутри танцуют органы. Скручиваются в узел и гаденько так намекают, что я просто влюбленная идиотка. В очередной раз, Кэролайн Форбс, побеждает в номинации «Влюбленная неудачница».
Почему именно в этот вечер, я позволила своим затихшим чувствам вырваться на волю? Нет не так. Почему именно в этот вечер, я позволила себе признаться в этих чувствах? Почему сегодня?! От бессилия хочется выть волком и метаться по квартире, лелея надежду на…Что?
Что мы сможем быть вместе? Что сможем уживаться в одном помещении? Что будем обходится без взрывов и разрушений?
Душа обливается кровью от этих обнадеживающих чувств. Плюнув на все, достаю непочатую бутылку виски и вливаю в себя несколько порций. Внутри разливается приятная теплота, которая немного заглушает разбушевавшиеся чувства и непрошенные слезы. Я выпила совсем чуть-чуть. И снова я себя утешаю, обманываю сама себя.
В коридоре валяется его кожаная куртка, которую я в порыве злости зашвырнула куда подальше. Легкое касание и странная предположение, что запах мужчины распространился и наполнил каждый уголок этой квартиры. Воздух наполнен его присутствием.
За окном темнеет. За всеми этими метаниями, я теряю счет времени. Свет не включаю. Предпочитаю прятаться от трудностей во мгле. Внешность моя поистине солнечная, но внутри поселился отчаянная темнота - мое второе я. Которое я бы хотела выгнать из своего тела, да вот только это темное бремя сильно вцепилось в мое сердце своими коготками.
Сижу в кресле, смотря в одну точку. Увидел кто, сразу сдал бы в психушку. В мозг сразу вклинивается образ Кэтрин. Мы так и не поговорили после той глупой ссоры. Она не звонила, не писала. Наверное, я сама должна это сделать, но так не хочется, вмешивать в эту грязь кого-то еще. Одиночество вылечит мою душу, на пару со временем. Я на это надеюсь.
Тело погружает в полудрему, и я чувствую, как становится легко и беззаботно. Витая в облаках, я наслаждалась этим беззаботным временем, которое выделено мне для отдыха. Порой, хочется остаться тут навсегда. Здесь, в этом придуманном мире, все и всегда заканчивается хорошо. Не то, что в жизни.
Жизнь жестокая и бессердечная сука, которая не позволяет тебе насладиться счастьем слишком долго. В конце концов, это самое счастье упорхнет куда-нибудь далеко, оставив тебя с носом.
Внезапно уши наполняются, звенящим шумом дверного звонка, который наполняет комнату.
Вздрогнув, я резко распахнула глаза, пытаясь окончательно проснуться и обрести себя. Кинув взгляд на часы, я ужаснулась. Кого привело в такое позднее время?
Скребя тапочками по паркету, я плетусь к входной двери и осторожно приоткрываю дверь на цепочке. Мало ли что?
Увидев того, кто решил почтить меня своим присутствием, я часто-часто замахала ресницами, думая, что совсем свихнулась.
Убрав цепочку и широко распахнув дверь, я изучающее столкнулась взглядами с Майклсоном, глаза которого блестели от выпитого алкоголя. Его пошатывало из стороны в сторону, а рука зажимала почти пустую бутылку бурбона.
Его бессвязное бормотание, было невозможно разобрать, но дикие глаза, подсказывали, что речь его идет обо мне.
- А между прочим, это ты виновата, - внезапно вскрикнул Клаус на весь подъезд, оперевшись рукой на мой дверной косяк, - Тока, я не понял, почему ты это сделала.
- Может быть, мы поговорим, когда ты придешь в себя? – иронично предположила я, наблюдая за его жалкими попытками быть серьезным.
- Я в себе, женщина, - возмутился Клаус, и нагнал на себя устрашающий вид.
- Ты орешь на весь подъезд.
Я решила разговаривать с ним совершенно спокойно. Он в неадеквате, черт возьми!
- Ты права, не лучшее место, - пролепетал Майклсон, заплетавшимся языком и оттолкнув меня в сторону, ввалился в мою квартиру.
- Чему бы мне удивиться в первую очередь? – буркнула я себе под нос и закрыла дверь на защелку.
Я прекрасно знала его ужасную привычку вваливаться в чужие квартиры без приглашения, так что не стоит устраивать концерты из-за таких мелочей. Поорет, поорет и успокоится.
Тем временем, Клаус успел перевернуть мою квартиру вверх дном.
Слушайте, за это же надо награды какие-нибудь давать. За несколько минут, этот вандал несколько раз смачно приложился лицом о мой чистый паркет, уронил стеклянную вазу, опрокинул мой бедный фикус, который, кстати, не пожурит меня за это, и будет еще больше ненавидеть. И в завершение банкета, кое-как скинув с себя ботинки, устремился прямиком в мою спальню.
- Нет! – вскрикнула я, наблюдая, как мужчина, пошатываясь, идет прямо в другую комнату. Его цель – кровать.
Клаус, не стоит и удивляться, совершенно не послушал меня и шлепнулся прямо на мягкую периночку. Мою мягкую периночку!
- Ты же понимаешь, что это переходит все рамки, - встав прямо перед ним, я попыталась заглянуть в его чистые омуты.
- Понимаю, - спокойно прошептал он, - Только мне холодно.
Схватив меня за талию, мужчина повалил меня на кровать и вцепившись руками в мое бедное тело, захрапел.
И как бы я не вертелась и не орала на него, этот придурок отказывался отпускать меня из своих божественных объятий. Последний раз, поерзав у него в руках и сделав несколько провальных попыток выбраться, я успокоилась и стала искать в этом плюсы. Сейчас он находится настолько близко, что если сравнивать дневное столкновение и это, то можно заключить: Мимолетное касание и самый настоящий животный секс!
Я вообще странное существо. Не устану себе это повторять. Вот он, Кэр, обнимает тебя и прижимает к себе, подобно мягкому, плюшевому медведю. Решив, хоть в этот вечер, просто побыть с ним рядом, я улыбнулась. Мои руки нежно гладили его жесткие кудряшки. Даже не верится. Я с легкостью, касаюсь пальчиками черт его лица, обвожу контур губ, носа.
Вздохнув, я прижалась к нему как можно ближе и с блаженством закрыла глаза.
Яркое солнце пробивалось сквозь тонкие и воздушные занавески, которые висели на окнах. Противное светило неприятно раздражало глаза, заставляя натягивать одеяло еще выше, в попытках спрятаться от солнечного света.
Еще совсем рано, ведь будильник не потревожил мой сладкий сон. И теперь я лежу в кровати и жду этого пищащего звона, который заставит меня снова вернуться в обыденную жизнь и начать заполнять день пустыми воспоминаниями. Но я не жалуюсь, я привыкла к этому. Ужасного писка все не было, и я нетерпеливо распахнула глаза, не понимая, что же произошло с моим горе будильником.
Узнав пестрые и немного жуткие обои на стенах, безвкусные абажур и уже знакомый мне постельный комплект с ярко-зелеными треугольниками, я успокоилась. По крайней мере, я находилась дома в своей облюбованной квартирке, а не где-нибудь за мусорными баками и с жутким похмельем. Да-да и такое бывало.
Многие меня поймут. Если у вас есть подруга по имени Кэтрин, которая просто обожает развлекаться в очень странных местах, то пробуждение в самых нелицеприятных и мерзких закоулках города, это не самое страшное, что может с вами произойти.
Прогнав из головы «зловонное воспоминание», я наконец-таки догадалась взглянуть на часы, которые показывали мне 12:00.
12:00.
Сколько?!!
Я встрепенулась и вскочила на кровати, как ошпаренная. В голове автоматически прокручивались самые жестокие пытки, которые устроит мне Локвуд. И тут нет никакого второго смысла. Черт, да он меня в кипятке сварит за это опоздание.
Паника сразу ударила в мозг, и я наконец-таки с позором и со всеми почестями грохнулась с кровати, зацепившись ногой за мятое покрывало. В квартире поднялся такой шум, что я была удивлена, как не проломила пол и не упала в спальню к проститутке, комнатушка, которой находится прямо под моей спальней.
- Ну, зачем так шуметь? – проворчал мученический голос, прямо над моим бренным телом, которое в изящной позе морской звезды, распласталась на холодном полу, подмяв под себя мои любимые тапочки. В голове сразу потемнело от страха.
Внутри образовался такой вулкан из эмоций, что это чувственная лава тут же поспешила выплеснуться наружу. Не удержавшись, я закричала. Взвизгнув, я вскочила на ноги, и опять запутавшись в покрывале, снова грохнулась на кровать.
Кто-то тут же схватил меня за талию и потянул на себя. Мой инстинкт самосохранения, заорал так, что услышали бы даже мои родители, которые сейчас благополучно отдыхают в Новой Зеландии. Борясь, не зная за что, и толком не видя лица своего противника, я начала яростно пускать в ход свои руки и ноги, ерзать и пытаться выскользнуть из скользких лап смерти.
- Отпусти меня, а то хуже будет!!! Отпусти!!!
Наконец мой маленький кулачок, как я поняла, достиг цели. Больной удар по лицу и еле слышный хруст послужили мне долгожданным призом.
- Да ты совсем сумасшедшая!? – вскрикнул знакомый голос, и я тут же онемела от содеянного мной.
Черт!
Черт! Черт! Черт!
Это что был не сон, мать вашу?! И сейчас я сломала нос своему соседу, который заявился вчера вечером в пень пьяный!?
Боженька, ты говорил, что любишь всех одинаково. Ты ведь соврал?! Ну, или на вскидку ты просто очередной мужик, который решил поиздеваться надо мной!
Я, наконец, вынырнула из бесконечных одеял, простынь и подушек, решив взглянуть на проблемы, которые сама и учудила. Я не трусиха, ответим же за свои поступки.
Клаус, красный как помидор, запрокинул голову назад и пытался остановить кровь, которая хлестала из его носа. Ярко-красная жидкость, стекала по его рукам, не смотря на его жалкие попытки остановить ее. Я тут же бросилась помогать ему, схватив из ванной первое, что могло помочь мне в этом.
- Черт! Прости! Прости! Прости! – лепетала я, прижимая к его больному носу… Прокладку? Он меня убьет. Сначала расчленит, а потом убьет. Вы найдете мой хладный труп в ближайшей канаве.
Почему я попадаю в такие ужасные ситуации? Почему я никогда не смотрю по сторонам. Просто схватила и побежала. Идиотка! У тебя когда-нибудь мозги существовали?! Даже мое опоздание ушло на задний план, а паника вышла на финишную линию.
Бесцеремонно убрав мои руки, он вырвался из моей материнской заботы и на скорости, которой позавидовала бы гиена, скользнул в ванную, хлопнув дверью так, что моя бедная штукатурка маленькими крошками осыпалась на пол.
Если он захочет меня задушить, то не успеет. Я повешусь быстрее. От такого наплыва стыда на мою голову, хотелось спрятаться куда-нибудь. Например, в шкаф.
Кинув на мой гардероб несколько заинтересованных взглядов, я тут же одернула себя.
Нет, Кэролайн! Он и так считает тебя сумасшедший, не давай ему еще один повод так думать.
На негнущихся ногах, я забрела в гостиную и заставила себя сесть на кресло.
Все время, что мой сосед находился в ванной, я как примерная девочка просидела неподвижно, изредка отвлекаясь на то, чтобы погрызть ногти от волнения.
Струя воды, все хлестала. А сосед, видимо в отместку, решил сделать мне, огромные счета за воду.
Я бы конечно на него наорала, но черт, я врезала ему по носу. Придется терпеть все его выходки. Хотя самой смешно. Тебя, Клаус, отодрала девчонка.
Наконец, дверь распахнулась, и на ее пороге появился сам виновник торжества. С голым торсом и с намотанным на бедра полотенцем. Я опешила от такой наглости. Хотя нет, Клаус, продолжай. Кэролайн, заткнись и просто наслаждайся.
Маленькие капельки воды сверкали на его коже, влажные волосы находились в творческом беспорядке, а нос уже не выглядел так болезненно.
Он легкой походкой провальсировал к дивану и сел прямо напротив меня, уставившись своим колким взглядом, который, казалось, заглядывал в самую душу.
- Итак, нам надо поговорить, - наконец, выдавил мужчина, чувствуя себя совершенно нормально, при его почти обнаженном виде.
- Ты так думаешь? - иронично я взглянула на него, пытаясь держать себя в руках, и не выдавать дрожащего голоса.
- Ну во-первых я конечно хотел бы знать, почему ты сломала мне нос? Хотя есть много других интересных вопросов, Кэролайн.
Мне так нравится, когда он называет меня по имени. Из его уст, это звучит еще слаще.
- Мне как-то неловко, говорить с твоим торсом, - уклончиво произнесла я, пытаясь смотреть куда угодно, только не на Клауса.
- Тебя это смущает?
- Немного.
- Можешь тоже снять с себя, что-нибудь. Тогда мы окажемся наравне, - похотливая ухмылка, когда-нибудь слезает с его лица?
- Я воздержусь, спасибо, - отвесив ему, наигранную улыбку, я обидчиво отвернулась.
- Что за девушка с таким нежным сердцем? Ты ломаешь мне нос, распускаешь слухи, пробираешься в чужие квартиры, подставляешь перед родителями, но обижаешься на маленькую похотливую шуточку?
- Ты тоже много чего натворил. Я, конечно же, могла бы себя так утешать, но от этого не легче, знаешь ли.
- Тем не менее, я так и не понял, почему ты это сделала.
- А я так и не поняла, почему ты ввалился вчера в мою квартиру в неадекватном состоянии? - парировала я.
- Ооо, тут все просто, дорогая. Моя семья орала на меня еще полчаса после твоего ухода. Отец, который итак меня ненавидит, чуть не прикончил меня за эту нелепую клевету. После такого скандала, помогает только бутылка с выпивкой и хорошая компания. К сожалению, в этот вечер ей оказалась ты.
- Ооо, Майклсон! Теперь ты хочешь, чтобы меня задушила собственная вина? Она уже это давно сделала! Несправедливость на каждом шагу, преследует мою тень. Ты издеваешься надо мной, как хочешь! Унижаешь, портишь, манипулируешь! В этом все твое естество. Мне надоело играть в эту поганую игру, Клаус! Ты приходишь ко мне домой, говоришь, что сожалеешь и уже через несколько часов, когда я надеюсь, что в твоей душе осталось, хоть одно светлое пятно, ты снова все портишь!
От нахлынувших эмоций, я вскакиваю с кресла и тычу в него пальцами. Мне настолько обидно за себя, за свои чувства, за свои мечты, что слезы сами льются из моих глаз. Прочерчивая дорожки на щеках, огибая нос и ужасно садня кожу. Внутри совсем пусто и лишь, что-то обрывается, когда я вижу его удивленный взгляд, который, тупо уставившись на мои слезы, не может произнести что-то в ответ.
- Скажи мне, почему я должна это терпеть? – обреченно произнесла, безразлично размазывая слезы по щекам, - Почему ты позволяешь себя просто так играть с людьми? Я больше не хочу играть, понятно? Просто оставь меня и найди себе новую цель для насмешек!
Сейчас я готова была просто исчезнуть, провалиться сквозь землю, забыть этого человека, и спокойно провести свой бесполезный остаток жизненного пути.
- Нет, - его твердое, почти железное слово, пронеслось по комнате, как порыв холодного ветра. Стремительно и мужественно, заставляя поверить в это короткий звук.
Схватив меня за руку, он притянул меня к себе, и усадил рядом, так близко, что я ощущала его рваное и горячее дыхание на своей коже. Его длинные холодные пальцы, заботливо смахнули с моего лица несколько слезинок.
- Ты не должна расстраиваться из-за такого подонка, как я, - тихо прошептал Клаус мне на ушко, - Да, я люблю играть с людьми, люблю посмеяться над ними, люблю издеваться, но ты должна понять в себе кое-что, - он придвинулся еще ближе, сбивая мое и без того рваное сердцебиение, - Ты такая же, как я. Мы похожи.
- Возможно в какой-то мере, но у тебя нет чувств, которые заставляют тебя прокручивать все, что ты сделала. Анализировать каждый свой шаг.
- Я не хотел, чтобы ты стала очередным именем в моем списке, - внезапно произнес он.
Я вздрогнула, не до конца понимая, что значат эти слова.
- В каком смысле?
- Общественный туалет, - загадочно, произнес Клаус, отстраняясь как можно дальше.
Я замолкла, наблюдая, как это странное существо, собирает свои вещи и легко выходит из квартиры, стараясь спрятать от меня испуганный взгляд, маленького мальчика.
- Почему вы пропустили вчерашний рабочий день?! – его голос прогремел, как гром среди ясного неба. Мой начальник прибывал не в лучшем расположении духа, как было видно.
Поэтому сейчас я, как маленькая нашкодившая девочка, пунцовея и заикаясь, пыталась оправдать себя перед брызжущим слюной во все стороны, мужчиной.
- Мне было плохо, - пискнула я, чувствуя, как моё хрупкое тело съеживается от его испепеляющего взгляда.
- Очень правдоподобно, мисс Форбс, - колко заметил, Локвуд, - Жаль, что я не настолько глуп, чтобы поверить в эти бредни.
- Но я не…
- Довольно, - рявкнув на все помещение, он пустил мне такой лютый взгляд, что я тут же заткнулась и начала думать о собственном завещании, - Если этот инцидент произойдет еще раз, то вам придется попрощаться с вашим излюбленным стулом, который вы продавливаете все рабочее время, вместо того, чтобы… Ну не знаю… Поработать?! Запомните раз и навсегда, я не собираюсь делать вам поблажек! Это ясно?!
Я кротко кивнула.
- Отлично, а теперь можете заняться сортировкой документов, кучу которых я оставил на вашем столе.
Пряча глаза от моих коллег, я поспешила ретироваться со взрывоопасной территории, которая была на грани истерического срыва.
- И еще кое-что, - остановившись, я не рискнула поворачиваться к нему лицом, - Наденьте что-нибудь официальное. В этой юбке вы похожи на шлюху.
Сотрудники тут же захихикали и поспешили подхватить начальника. Вот подлизы! Быстренько, как мышка, я скользнула за стол и поспешила спрятать красные щеки за кипой бумаг, которыми завалил меня начальник.
Внутри играли смешанные чувства. В общей куче была и злость, и ненависть, и презрение, и наглость. Много непонятных и всепоглощающих чувств, которые никак не могли отлипнуть друг от друга и в конце-концов, мутировали в одно огромное. Ярость.
Полыхающий огонь внутри, не оставлял меня не на секунду. Обжигая мозг, органы, кости, все подряд, он науськивал меня к истерике, которая была готова вырваться наружу. Хочется встать, позеленеть, превратиться в огромное чудовище и начать крушить и крошить все вокруг. Тайлера оставить напоследок.
Поведение вышесказанного объекта поражало меня до глубины души. Только несколько дней назад, мы мило сидели в баре, болтали о всякой ерунде, а сейчас он загружает меня работой и орет при коллегах. Клаусу нельзя верить, это можно понять, только единожды взглянув на его ухмыляющуюся рожу. Неужели, Локвуд, настолько глуп, что действительно придал значения его наглой клевете? Что же, это его проблемы.
При всплывание в мыслях, странного имени, внутри загорается теплые огонек. Всю неделю, что я пыталась угодить боссу, мы столкнулись с Клаусом, лишь несколько раз. Возвращаясь с работы, когда на улице загораются ярко-оранжевые фонарики света, я видела его в темном подъезде. Мужчина, очевидно, возвращался с работы, а едва завидев меня спешил скрыться от моего любопытного взора в чертогах своей квартиры.
До сих пор не знаю, где он работает кстати.
И что самое удивительное, я совершенно не злилась на британца. Хотелось бы конечно, но нет. Определенно ничего. Хотя именно из-за его упрямства и наглости, мне приходится лизать всем задницы и заседать в офисе допоздна, чтобы справится с тем объемом бумажной волокиты, которую не разберешь и за неделю. Все-таки Тайлер Локвуд последняя сволочь. И теперь я понимаю, Кэтрин, которая периодически жаловалась на своего начальника. Наверняка, перебарщивала. Хуже моего, по-моему, не найдешь.
И кстати о Кэтрин… Мы помирились! Можете пускать салюты и открывать шампанское! Теперь Кэтрин Пирс, официально и безо всякой клеветы постоянно шарится в моей квартире, и со слезами пополам баюкает мою израненную душу. Несколько дней правда не заходила, видимо не только у меня проблем огромная куча.
А помирились мы, как всегда не прилагая усилий. В один прекрасный вечер данная особь женского рода, просто вошла в мою квартиру, вываливая на меня необъемный поток информации. И кто бы мог ее заткнуть? Да даже, если ей пробку в рот засунуть, рано или поздно, она просто выскользнет оттуда, не выдержав давящий на нее поток.
За всей этой работой, которая внезапно свалилась, как снег на голову, я совсем потерялась в бесконечных подсчетах. Мне эти бумажки в кошмарах сняться. Я тону в них, задыхаюсь, а потом приходит огромный отчет за неделю и с упоением меня сжирает. Черт, мне нужен отпуск!
Вваливаюсь в свою квартиру, после очередной каторги, чувствую, что не доползу до кровати и сдохну на пороге от переутомления и затекших конечностей. Швыряю ужасные туфли на каблуках куда подальше. На этих ужасных туфлях, кстати, тоже настоял начальник.
Ведь однажды я не выдержу. Приду к нему в офис, и убью, упиваясь собственным могуществом. А хладный труп закопаю на заднем дворе.
Дьявольски улыбаясь, топаю в кухню и как хорек, впервые узревший и открывший для себя сладкие булочки, запихиваю в себя сразу несколько, запивая все это водой из-под крана. Мерзко, правда? Но на большее я просто не способна, друзья. В таком подавленном состоянии, я горазда только яичницу жарить, да и та подгорит.
Снимаю с себя всю неудобную одежду и встаю под душ, наслаждаясь нежными струйками, которые прочерчивают каждый изгиб и впадинку на теле. Закатываю голову, подставляя лицо под власть успокаивающей заботе хрустальной воды. Вволю насытившись водными процедурами, загадочно пожимаю плечами и быстренько закутываюсь в полотенце.
Натягиваю на себя футболку и залезаю в кровать с ноутбуком. Еще несколько часов, беспечно болтаю с Кэтрин о делах насущных. Прикусываю губу до крови, при виде профиля Клауса и пугающей надписи online под ним. Нерешительность моя слабая черта, которой я, кстати, совсем не горжусь. Его странные слова, как-то гипнотически подействовали на мою обремененную всякими заботами голову. « Я не хотел, чтобы ты стала еще одним именем в списке». Вроде бы так.
Первой реакцией после хлопка двери было, устроить дикие танцы на кухонной тумбе, а второй разрыдаться от наплыва реальных чувств.
Ладно, была, не была, Майклсон.
- «Привет».
Несколько движений по клавиатуре и не успев остановить себя, я быстро отправила провокационное сообщение. Не сдерживаясь, я тут же заерзала на простынях, и с наслаждением подпортила себе маникюр.
Еще полчаса бесполезной болтовни, прошли как в тумане. Только в этот раз безразличие заменилось накрученным волнением и неудобством, которое я чувствовала при каждом удобном случае. И казалось, Клаус, только способствует моему состоянию. Его ответы были короткие и сухие, что вгоняло меня в состояние заблудшего кролика.
Ничего не значащие вопросы, которые безвольно сыпались ему в личку, отнюдь не улучшали сложившейся ситуации. В конце концов, мне это так надоело, что я назвала его «Невежественным хамлом» и поспешила отбросить ноутбук в сторону.
Мне не нравились наши отношения, которое непонятно по какой причине сложились именно в темную сторону. Хотя я и не предполагала, что все сложится по-другому, зная неприятную часть его наглой натуры.
Странно, но я настолько изучила его, что знаю, какой исход будет иметь каждый наш разговор. Не знаю, почему такое происходит. Мы больно то и не разговаривали, только жизнь друг другу портили.
Видимо ему нравится вести себя, как эмоционально неустойчивый подросток, который при каждой свалившейся на голову проблеме, бьется в истерическом припадке. Истеричка!
Тихо скрипя зубами от злости и провалившейся попытке наладить треснувшие в конец отношения с Клаусом, я зло откинулась на подушки. И как всегда моя злость обратилась против меня. Жестко стукнувшись о спинку кровати, я тихо ухнула и схватилась за голову, из которой, казалось, посыпались звезды и закружили уродливые птички. Отлично, у меня еще и огромный грейпфрут на затылке будет! Жизнь хороша, я просто, чертов счастливчик!
Отправившись на кухню за льдом, ибо место ушиба просто горело, я зацепилась за провод от телевизора и увлекательно проехалась по полу, в очередной раз, опрокинув бедный фикус. Сжимая челюсти, чтобы ненароком не обматерить всех живых существ на нашей грешной земле, я посчитала до десяти. Ровно на восьми, меня отвлек громкий стук в дверь. Именно стук, такой громкий и решительный. Вздрогнув от накатившего на меня чувства уязвимости и ужаса, я почувствовала, как мои ноги задрожали от страха.
Неужели ему не понравился наш разговор? Вот мне, так точно.
Я застыла в нескольких метрах от входной двери, судорожно прислушиваясь к звукам, шорох которых раздавался за деревянной поверхностью.
Может он просто подумает, что я сплю и свалит?
Нет, ну что я за человек такой? Только жаловалась, что мы никак не можем наладить отношения, а сейчас, как последнее окаменевшее изваяние, боюсь открыть британцу дверь. Про каменное изваяние это точно. Я утешила себя тем, что сейчас не лучшее время для разговора.
- Да к черту, - послышался за дверью раздраженный голос, и я, с ужасом пополам, услышала, как в моей замочной скважине заворочался ключ.
У него. Есть. Ключ. От моей. Квартиры.
У него что есть?
Поплотнее закутавшись в плед, как в прочный кокон, я нагнала на себя устрашающий вид безумного суслика и стала ждать, появление наглого гостя, который какими-то фантастическими способами, заимел ключи от моей квартиры.
Сев на диван в удобной позе злостного гангстера или точнее сказать «Мистера зло», я все больше впадала в неудержимую истерику.
На пороге появился Клаус, удивленно осматривая мой темные силуэт в гостиной.
- Итак, сразу вопрос. Откуда, черт возьми, ты взял ключи от моей квартиры?
Усмехнувшись, мужчина щелкнул переключателем, и яркий свет осветил мою унылое лицо, которое с ненавистью цеплялось за глупую усмешку британца.
- Помнишь тот вечер, когда твоя глупая голова забыла ключи в замочной скважине?
- Ах да, тот случай со стриптизерами, - вспомнив наивное выражения лица, Кэтрин, мои уголки губ дрогнули в кривоватой улыбке.
- Ооо, так тебе понравились мальчики? – с нездоровым интересом, Клаус, застыл на пороге, нарочито медленно растягивая слова.
- Моей подруге понравились…
- Так я убил сразу двух зайцев?
- Тебе повезло.
И опять эти сухие ничего не значащие разговоры, после которых, как всегда в комнате повисает неловкая пауза.
- Так ты готов поговорить? – искренне надеясь на отрицательный ответ, я с удивлением заметила, что он кротко кивнул и плюхнулся рядом со мной, спрятав лицо в ладонях и растирая виски. Все это свидетельствовало о его тяжелых мыслительных процессах. Даже не могу представить, что творится в его странной голове.
- Но для начала, я хочу узнать, зачем ты в очередной раз проник в мою квартиру, - поставила условия я, замечая на его лице загадочную улыбку.
- Ну, знаешь, я же из Великобритании. Мне не нравится, когда меня называют «невежественным хамлом», - процитировав колкую фразу, Клаус, с упоением стал наблюдать мой потупившийся взор.
- И для этого ты пришел сюда в такое позднее время?
- Оно не такое позднее. Еще есть время напиться, - снова растягивая слова, он намекающее, кидал взгляды в сторону кухни.
- Выпивка с тебя, - быстро произнесла я, улыбнувшись своим отнюдь не приличным мыслям. Алкоголь развяжет нам язык.
И мне очень повезло, что подошел очередной уикенд, иначе бы я не за что не стала пить перед рабочим днем. Трудяга, не хочет, чтобы его выгнали с работы за очередной прогул.
- Хорошо, - притворно обидевшись на меня, он скрылся за дверью и вскоре снова появился, держа в руках две бутылки.
- Есть бурбон и виски, - разглядывая бутыли, он потряс ими в воздухе.
- Бурбо-о-о-о-н, - протянула я, с интересом разглядывая махинации, Майклсона.
Я была погружена в такой крепкий и дивный сон, что это была похоже на летаргию в очень запущенном состоянии. Мне снился козел, который был злостным гангстером и который жрал японские деньги, потому-что евро были жестковатыми.
В общем, такого упоротого сна у меня не было уже давно. Над ухом раздавался размеренный и громкий храп, и я чувствовала, как чье-то теплое дыхание опаляет ушную раковину, и медленно осознание все-таки доходит до черепной коробки, постепенно обволакивая мозг. После очередного «звука перфоратора» прямо мне в ухо, я встрепенулась и тут же испуганно распахнула слипшиеся ото сна глаза.
Попутно вспоминая, что же вчера произошло, я с интересом рассматривала комнату, в которой очнулась. Позже я запишу ее себе в блокнотик, как новое грандиозное место пробуждения после жуткой пьянки. И каково было мое удивление, когда я с ужасом поняла, где нахожусь. По правде говоря, я могла только догадываться и строить логические цепочки рассуждений, ибо здесь я была в первый раз. Итак, представьте, что вы просыпаетесь в ванной. Да-да, именно в ванной.
Я. Спала. В ванне.
Звуки поющего ламантина над ухом исполнял, кто бы вы думали? Именно. Клаус!
Мягко устроившись на его груди, я мирно посапывала, смотря сон про какого-то сумасшедшего говорящего козла. Очень эпичная картина, удавится, не помешало бы.
Представив эту сцену, мне захотелось отвесить себе затрещину, а потом утопиться в раковине, ибо в таком алкоголическом опьянении я не была вообще никогда. Не считая того случая, когда я проснулась за мусорными баками.
Схватив края ванной потными ладошками, я с трудом поднялась, тем самым, оторвав свою бушующую голову от мягкой груди, которая так любезно заменяла мне подушку. В глазах тут же помутнело, а в голове пронесся утренний поезд, который быстрой доставкой донес до черепной коробки головную боль, агонию и лихорадку, которая стремительно расползлась по телу, прокладывая легкие пути по ниточкам вен к самым кончикам пальцев.
Немного подождав, пока мое тело придет в хотя бы относительно нормальное состояние, я успешно села, пытаясь не застонать от головной боли, которая пронзала черепушку раскаленными гвоздями. Пытаясь отвлечь себя от вредной агонии, я стала любопытно осматривать ванную комнату. Правда, весь обзор закрывали дешевые занавески с «Хеллоу Кити». Нет, Клаус, ты серьезно что ли? Прыснув от смеха и закатив глаза, я отдернула ее в сторону.
Клаус все еще храпел, как ненормальный. И видимо его совсем не волновало, где он, как он, что он. Хотя чего удивляться?
В чистой, когда-то комнате, царил полнейший хаос. Туалет был раскрашен во все цвета радуги, на кафельном полу валялись бесконечное количество пустых бутылок из-под пива. Я даже заметила одну, как будто вылизанную изнутри бутылку водки. ВОДКИ?!
Ну, тогда это объясняет, почему я проснулась в ванной вместе с другим симпатичным алкоголиком, который сейчас витал в облаках и смотрел сладкие сны про пони. Вспомнив про Майклсона, я развернулась и чуть не приложилась головой о края ванной, ибо, БОЖЕ МОЙ, ЧТО С НИМ ТАКОЕ?!
К горлу тут же подкатил огромный ком смеха, и я, уже не удержавшись, заржала так, что в голове тут же разразилась целая огненная буря. Смех сменился стонами, и я, схватившись за голову, попыталась все же успокоится. Нелепый вид, Майклсона, этому несколько не способствовал, и я с трудом сдерживала в себе внутренние порывы дикого ржача, которые перли из меня огромными порциями.
Мужчина все еще спал, нелепо дергая ногой во сне. Внешний вид его просто обескуражил мою и без того больную голову. Клаус – клоун. В прямом смысле этого слова. Отбеленное лицо, подведенные красным глаза, красные пухлые губы, и нелепый зеленый, круглый нос, который чуть скособочился после продолжительного сна. Про одежду даже говорить не охота. Очень короткие фиолетовые шорты, которые открыли мне прекрасный вид на его волосатые ноги и короткая розовая маечка с надписью "Я твоя сучка", которая открывает его живот.
Он был похож на трансвестита-неудачника, в огромных, размера 49, клоунских ботинках. Это сколько мы вчера выпили, что Клаус… Клаус! Позволил напялить на себя это убожество.
Я рассматривала его с каким-то маньяческим интересом, и Майклсон вдруг перестал храпеть. Немного поерзав и потянувшись, он нехотя распахнул глаза, тут же наткнувшись на мой удивленный взгляд. Глаза его наполнились самым настоящим ужасом и шоком, который тут же сменился на его сумасшедший крик и беспорядочное ерзанье и попытки вылезти из ванной.
Мои уши тут же заложило, и я вытянув руки вперед постаралась успокоить его, испугавшись. Мало ли что с человеком может произойти после такого количества выпитого алкоголя?
- Клаус! - он все еще с диким визгом, пытался вылезти из скользкой ванны, уже перекинув через край свою длинную ногу, - Да что с тобой!
Схватив его за плечи, я затрясла его в истерическом припадке, взвизгнув на его ошарашенное лицо.
- Кэролайн?! – его глаза расширились и стали немного осмысленней.
- А кто еще?!
Его дикий ор и дерганье прекратилось, и его истерика заменилась на неловкое молчание. Эта самая пауза продлилась с минуту, и когда я все-таки отдернула взгляд, до ушей тут же донесся его пронзительный и звонкий смех. Он откровенно ржал надо мной.
- Ну что? Что?! Что со мной?! - я стала преданно ждать, когда мужчина успокоится.
- Боже-е-е-е, - он тяжело вздохнул, - Ты бы видела, как нелепо выглядишь!
- На себя посмотри, - зло процедила я.
- Не обижайся, - он схватил меня за руку, - Ты сейчас одета в костюм японской проститутки, а грим у тебя просто кошмарный.
- А ты клоун, - обижено протянула я, скрестив руки на груди, и снова легко опустилась головой на его грудь.
- Нет, Кэр, я серьезно, - он вытянул шею, чтобы заглянуть в самые омуты моих глаз. Сердце пропустило несколько ударов, и я поерзав на этакой «подушке» глубоко вздохнула. Было, непривычно находится так близко к его телу, но он, похоже, не был против этой «близости».
- Я тоже. У тебя зеленый нос на лице висит, так что лучше в зеркало не смотрись.
Я с интересом стала разглядывать собственные одеяния. Очень короткое японское кимоно, которое едва прикрывает бедра, была обвязано вокруг талии тонкой атласной лентой, а на ногах красовалось деревянное нечто. Ведь я даже не знаю, как это называется, черт возьми!
Я застонала от стыда.
- Ну, чего ты так шумишь? – проворчал над ухом Майклсон, уткнувшись носом мне в макушку.
- На мне деревянные ботинки для чечетки. Ты вообще что-нибудь помнишь?
- Ооо, даже не заставляй меня совершать какие-либо мыслительные процессы, мне нужна таблетка аспирина.
- Мне тоже, - жалобно пискнула я, вторя британцу.
Кое-как мы оба вылезли из ванной, с трудом перебирая ногами, и поддерживая друг друга. Итого часа два потребовалось, чтобы мы смыли с себя ужасный грим и наконец узрели свои истинные лица. Клаус так стыдился своего нынешнего костюма, что без зазрения совести снял его, оставшись в одних боксерах.
Розовая майка полетела в корзину. Я усмехнулась.
- Что, еще планируешь надеть? Перед кем собрался красоваться?
- Сжечь ее хочу, - закатив глаза, он прошествовал мимо меня, нисколько не стесняясь своего полуобнаженного вида. Вообщем как всегда.
Я же не хотела расставаться со своим любимым кимоно, а вот деревянные галоши сняла и закинула в ванную, чтобы больше не лицезреть их мельтешащими у меня перед глазами.
- Ну, что не боишься увидеть другую сторону кошмара? – Клаус задержался у двери, хватаясь за маленькую ручку и пытливо сканируя моё лицо.
- Квартира-то твоя, - беспечно пожав плечами, я махнула рукой в сторону других его комнат, давая ему немой знак к наступлению.
- Напивались-то мы в твоей квартире, - проворчал он и резко распахнул дверь.
Я промолчала, моля всем существующим богам, чтобы моя квартира не была похожа на захваченный притон.
Мы зашли в его гостиную. Ну, когда это была гостиная, по крайней мере.
Застонав, Клаус, бросился к своей плазменной панели, на которой ярко-фиолетовой гуашью была сделана надпись « Спор на секс» и нарисована непонятная таблица с их именами.
- Мы же не…?
- Я не помню, - испуганно я стала осматривать себя, на наличие хоть каких-нибудь улик, которые бы указывали на недавнее занятие сексом, - Все в порядке, трусы на месте.
Клаус смотрел на меня несколько секунд, а потом звонко захохотал, хотя в глазах играло такое отчаянье, что невольно хотелось отвернуться.
Его гостиная была похожа на свалку брошенных вещей. Бутылки. Бутылки были повсюду, они захватили его квартиру и тянулись дорожкой, как лепестки роз, к коридору, а потом и к входной двери. Книжные шкафы были опустошенны, а половина книг валялось на балконе и в спальне. Странно, но спальня была в порядке. Не считая бесконечного количества информации, которая валялась сумасшедшими кучами на его мягком ковре.
- Кто-то украл мой журнальный столик, - тихо прошептал Клаус, с истерической ноткой во взгляде, осматривая собственные владения.
- Давай осмотрим мою квартиру, - с надеждой в голосе, я пошла за дорожкой бутылок, которая вела прямиком в мои чертоги.
Клаус скрылся в своей спальне, натягивая на себя хлопчатые мягкие штаны и как не странно черную… Внимание! Без надписей! Футболку. И вскоре обвил свои руки вокруг моей талии, заключая в кольцо своих рук. Я вздрогнула от его рвения, и нервно облизнула нижнюю губу.
- Откуда такой запас нежности? - прошептала я, застыв около входной двери, ощущая, как мужчина невесомо целует мою шею, и прижимается колючей щекой к моему уху. От этого по телу прошли тысячи мурашек, и я затряслась в его опытных руках, как осиновый лист.
- Тебе не нравится? – прошептал он, утыкаясь носом в район моей шеи.
С трудом взяв себя в руки, я попыталась отстраниться, но Клаус не дал мне этого сделать еще крепче прижав к своему сильному телу.
- Не смей, - промурлыкал мужчина, похотливо выдыхая лишний воздух из легких.
- У меня там квартира в полуразрушенном состоянии, - простонала я, встрепенувшись, когда почувствовала, как Майклсон с вдохновляющей прытью, проник под это ужасное кимоно, нежно гладя плоский живот.
Мое дыхание ускорилось попутно с его движениями ладоней, которые скользили все выше к груди, и тут же резко сменяли направление, перемещаясь на спину, проводя холодными пальцами меж лопаток, и очерчивая ими по линии позвоночника.
- Ты прямо сейчас хочешь уйти? – ворковал он мне на ухо, дразня и подергивая мочку, заставляя услышать собственное сердцебиение, которое громкой дробью отбивало в груди, что-то очень странное.
- Я…- мой резкий вздох пронесся по комнате. Его руки достигли цели, нежно массируя мои груди.
- Прекрати беспокоиться, просто отдайся власти чувств, - шепнув, он все продолжал свое черное дело.
Собрав последние силы, которые находились в моем организме в тот момент, я прерывисто прошептала:
- Мы только проверим, и тогда…
Клаус резко прекратил свои ласки и развернул меня к себе, внимательно ища в моем взгляде что-то. Я продолжала молчать.
Моя квартира была в таком ужасном состоянии, что казалось, вчера ночью сюда залезли бомжи и устроили веселенькую ночлежку.
С трудом, сдерживая себя, чтобы не застонать в голос, я с маниакальным спокойствием разглядывала место разрушения, которое гордо носило название «Моя квартира». Тусклые лучи солнца пробивались сквозь шторы, освещая мрачную и хаотичную гостиную. Внутри, целый спектр эмоций, заставлял сознание содрогаться от страха.
Я совершенно не помнила не единого момента из вчерашнего вечера. Алкоголь полностью затмил мой разум, который сейчас вредничал и посылал болевую агонию в мозг. Снова кинув взгляд в комнату, я все-таки признала, что квартира Клауса находилась в более запущенном состоянии. Хотя моя тоже выглядела ужасно.
Все было разбросано. Шмотки, бутылки, газеты, книги несколько апельсинов, неизвестно откуда здесь взявшихся. В середине всего этого кошмара, стоял столик Клауса. Чистенький и ухоженный он доминировал на развернувшейся картине.
- А вот и он, - послышался мужской с хрипотцой голос за моей спиной, - Я скучал, мой дорогой. Обходя мусор, Клаус приблизился к журнальному великолепию и ласково погладил по гладкой поверхности.
- Лучше бы ты меня так гладил, - возмутилась я, смотря, как мужчина с восхищением и странным влюбленным взглядом, рассматривает уродца на наличие повреждений.
Все я его ненавижу, понятно! До чего докатилась, ревную мужчину к столу.
- Я уборщиков вызову, - бросила я Майклсону, который, не обращая внимания, все продолжал с трепетной нежностью разглядывать свой стол.
Зайдя в спальню, я тут же вызвала уборщиков, которые обещали приехать через полчаса.
Моя душенька была довольна, несмотря на ужасную путаницу с этой пьянкой.
Я решила быстренько принять душ и ужом скользнула внутрь душевой кабинки, подставляя лицо под свежие и ободряющие струи воды. Смыв с себя всю грязь и странные ощущения вчерашнего вечера, я закуталась в полотенце и на цыпочках снова попала в спальню, с намерением натянуть на себя, что-нибудь наиболее комфортное.
Я не успела дойти до гардероба, наткнувшись на взгляд, Клауса, который с интересом разглядывал меня. Казалось, что в его глазах мелькнула похотливая нотка, но он не показал виду, а я то думала, что он набросится на меня после того обещания.
Хотя, я находилась в этаком состоянии шока, ибо удивление затопило все остальные чувства. Совместная пьянка пробудила в нем нежность? Знала бы, давно споила.
- Смотри-ка, мы поменялись местами, - протянул он, натягивая на лицо злостную усмешку.
- Может, ты выйдешь? – возмутилась я, запутываясь в безразмерном полотенце, шипя на него, - Я переодеться хочу!
- Несколько минут назад ты готова была трахнуться прямо в моем коридоре, а теперь в тебе пробудилась хорошая и примерная девочка? Я удивлен, Кэр. Не умеешь ты сдерживаться, когда дело касается секса.
- Вот такая я шлюха, можешь казнить меня прямо сейчас, - зло процедила я, в самый последний момент, понимая как двусмысленно звучала данная фраза.
- Как примерный мальчик, я не буду подтрунивать над тобой за это глупое сказанное предложения, на твои красные щеки смотреть прикольнее.
Игривый взгляд прошелся по его лицу, и тут же сменился на усмехающийся.
- Ты хочешь сказать, что я тут робею? - взвизгнула я, готовая броситься к нему и начать дубасить ближайшую толстую энциклопедию об его голову.
- Именно.
- Ла-а-а-а-а-а-дно, - Я с дьявольской усмешкой на собственном лице, заставила свои руки безвольно повиснуть по бокам.
Полотенце упало к моим ногам, обнажив тело.
Мой упрямый мозг торжествовал несколько секунд, а по окончанию этого времени, взорвался от стыда. Я идиотка.
Итак, давайте проясним ситуацию. Я стою полностью обнаженная перед мужчиной, который сводит меня с ума и жду, когда его реакция все-таки выплывет из состояния ступора. Его лицо застывшее каменным изваянием, старательно и не пыталось выразить хоть одну человеческую эмоцию. Настолько все было запущено.
Я что такая страшная?
Неловко то как, прикрыться что ли?!
Слишком поздно я поняла, какая это была ужасная идея, зачатая моим упрямством и яростью, которые стремительно захватили оборону в моем крошечном мозгу.
Клаус, конечно, пытался смотреть мне в глаза, но его истинно «мужская сущность» все время опускала взгляд чуть ниже. В таком уязвленном и одновременно смущенном состоянии, я не видела его вообще никогда.
Нет, ну что за правила такие? Как при мне раздеваться – нормально, стоит же мне обнажиться – истерика, крики и визги.
- Так не достаточно робко? – с издевкой протянула я, с трудом скрывая дрожь, которая стремительно путешествовала по моим тонким рукам.
- Я приятно удивлен, - усмешка украсила, его минуту назад растерянное, лицо, - Чем теперь займемся?
- Ну не знаю, можем в шашки поиграть, в лото там, в шахматы… Ты, что больше всего предпочитаешь? - алые пятна гнева украсили мои щеки, и я в конец изведенная его бесконечными играми, повернулась к нему спиной и поспешила к гардеробной.
Учитесь девочки, удар ниже пояса.
Решив немного поиздеваться над ним, я принесла выбранную одежду в комнату и уселась на свою мягкую кроватку.
Клаус, не шевелившись, с интересом, бывалого детектива, наблюдал за каждым моим действием. Его ледяные, почти, что арктические глаза, холодно скребли по мне взглядом, утаивая в себе крохотную искорку похоти, которую он старательно хотел скрыть за бесконечными глыбами льдов, своего кроткого взгляда.
Внутри меня играл только адреналин. В теле будто взрывались тысячи фейерверков и бурлила раскаленная лава, из-за которой я с трудом сдерживала себя.
- У тебя просто кошмарные трусы, - по-хозяйски заметил он, тем самым, руша всю гребанную страсть данного момента. Чертов ублюдок! – Тебе, что их мама покупала?
Теперь была моя очередь впадать в необъяснимый ступор, который ввел мое тело в черную и бездонную прострацию. Рыба рыбой.
- Они удобные – нелепо выдала я, готовая тут же дать себе пощечину за такой остроумный и гениальный ответ.
- Нет, я серьезно. Где ты вообще их взяла? – его внимательный и загадочный взгляд, остановился на моей обнаженной груди.
Теперь мое тело прикрывали, лишь эти «кошмарные» как выразился Клаус, трусы.
- Они классные, нечего тут чепуху молоть, - возмутилась я.
Я тут вообще-то, почти полностью голая стою, а он жалуется, попутно пытаясь скрыть свой огромный стояк. Хм, а это впечатляет. Стоны за стеной оправданы и стремительно прощены.
- Я вижу, что твой друг не жалуется.
- Это физиология, детка, - нисколько не смутившись, парировал он.
Его полная издевки фраза вызвала во мне много смешанных чувств и желаний. В-первую очередь, конечно, настучать этому болвану по его тупенькой головушке, ну а во вторую…
- Ох, ты ж! Мы чего не вовремя? - пролепетала Кэтрин, которая с растрепанными волосами и с ужасными заспанными и красными глазами, прижималась к… Элайдже?
Мать моя, женщина! Какого черта происходит!
Я взвизгнула и поспешила прикрыть грудь, стыдливо пряча глаза от проницательного взгляда старшего братца, объекта моего воздыхания.
- Ты что опять одела эти кошмарные трусы? - Кэтрин зло зыркнула в мою сторону, отворачивая воспитанного Элайджу на сто восемьдесят градусов.
- Да отцепитесь вы, со своими кошмарными трусами. Что вы вообще здесь делаете?!
- Да я вот тоже заметил. Не знаешь, где она такие откопала, а то я начинаю сомневаться в ее адекватности?
- Да вообще не представляю, я вообще хотела их сжечь, но она была упряма, как стадо рогатых баранов. Мои друзья, не обращая внимания на меня, продолжали свой увлекательный диалог. Прекрасно, просто прекрасно!
Натянув на себя футболку, я продолжала слушать, их восторженное гудение и обсуждения меня любимой.
- Мне уже можно смотреть? – не вытерпел Элайджа, тем самым, останавливая бесконечный поток информации двух родственных душ.
О боже, они нашли друг друга. Оба, так любят обсуждать меня!
- Уже можно.
Мужчина облегченно обернулся.
- Вы вообще, как сюда попали? – впервые я совершенно не представляла, что вообще происходит.
- Так вы же вчера закатили вечеринку, - недоуменно выпалила Кэтрин, ловя незначительный кивок
Элайджи, который по-хозяйски положил руку на ее талию, - Проснулись мы на балконе, несколько минут назад. Вы, что вообще ничего не помните?
С широко раскрытыми глазами мы с Клаусом одновременно замотали головами.
Комната наполнилась терпким запахом алкоголя, похоти и пота. Гремевшая музыка, закладывала уши, заставляя отдаться во власть музыки, которая словно заполняла каждую клеточку тела и отключала мозг.
Превратившееся в одно сплошное празднество, перед глазами вуалировали, как в замедленной съемке множество разгоряченных и податливых тел, которые ритмично двигались в такт, запивая весь этот восторг неимоверно большим количеством алкоголя.
Распалившиеся от виски девушки, близко прижимались к парням, заставляя их вместе с ними похотливо двигаться и вилять бедрами. В руках у меня была зажата холодная бутылка с чем-то очень крепким. От пьянящей пелены и застилающей глаза духоты, я не могла разобрать даже одной ваксовой буквы на стеклянной бутыли.
Я была пьяна. Это было ясно, как божий день. Шатаюсь из стороны в сторону, нелепо пытаясь, подстроится под основную толпу. Движения выходят глупыми, слишком резкими и импульсивными, и каким-то отдаленным уголочком мозга, я понимаю, насколько я неординарно выгляжу. Жутко кося из стороны в сторону, пытаюсь пробраться в тихий уголок, или же просто отыскать Клауса. Виновника торжества.
Я вообще не знала, зачем я старательно выискивала его взглядом. Мой мозг упорно не выдавал мне, хотя бы отдаленно подходящую для нашего разговора тему.
Сбив по дороге несколько картин, ибо мои руки любили лапать стены, и все что с ними связано, я все-таки добралась до его спальни, которая была наглухо закрыта, создавая хоть какую-то звукоизоляцию.
Не контролируя собственные поступки, я начала ломится в закрытые двери, колотя ладошками бедную деревянную поверхность, и пыталась орать, в безвольной и глупой попытке перекричать музыку. Хер с два.
Но дверь все-таки открылась, а я не ожидавшая такой быстрой победы, свалилась внутрь, из-за того, что слишком сильно облокотилась на дверь.
Уткнувшись носом в его мягкий ковер, я размышляла о делах насущных и вообще о смысле жизни.
Промычав что-то нечленораздельное в сплошную изоляционную стену в виде вышеупомянутого ковра, я была подхвачена подмышки и стремительно приведена в вертикальное положение.
Резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, я не рассчитала и снова чуть не рухнула на пол, но барьер в виде его твердой груди, послужил славным спасением. Из-за алкоголя, чувства были в сто крат сильнее, чем обычно, и напоминали о себе в довольно резких и парадоксальных манерах. Закипевшая кровь требовала чего-то погорячее, чем простая близость. Алкоголь был полностью за, и заткнул мой кричащий и адекватный мозг за пояс.
Его манящие и красные от выпивки глаза смотрели так нежно и чутко, что ноги сами собой раздвигались по мановению волшебной палочки.
В комнате словно возник тот самый важный момент, которого так трепетно жаждали оба. Тысячи маленьких искорок похоти, осветили общий дальнейший путь.
- Я люблю тебя.
Мой голос был совершенно другим. Дрожь явно чувствовалась в нем, и я только через несколько секунд поняла, что озвучила собственные мысли. Внутри зародился огромный и склизкий ком страха, который скользил по пищеводу, достигая желудка, и рассыпался на тысячи комков, которые закупоривали каждую вену, заставляя чуть ли не задыхаться от такого наплыва. Захотелось зажать рот своей потной от ужаса ладошкой, в бесполезной попытке вернуть слова обратно. Наверное, я все испортила.
Его арктические, временами безразлично холодные глаза, загорелись ярким пламенем, заставляя таять на глазах его бесконечные ледники.
Этот весенний взгляд вызвал во мне еще большее замешательство. Нет, скорее его ладонь, которая нежно провела по щеке, изредка тихонько поглаживая ее.
Я тянулась за ней, как гибкая кошка, которая была готова на все, лишь бы получить дополнительную порцию ласки, которая была моей по праву.
- Я тоже тебя люблю, - его сладкий, почти приторный шепот, был лучшей наградой для моих ушей. Он словно стремительной доставкой, достиг сердца и воткнул в него острую иголку похоти, - Я хочу тебя.
В пьяном неадеквате, он не сыпал сарказмами, усмешками и упреками. Он был человеком. Пусть и неадекватным с полным отсутствием крыши, но все же человеком. Довольно нежным и чувственным, для такой горячей особи.
Я гипнотизировала его горящий взгляд еще несколько секунд, и не став ждать каких-либо его собственных шагов навстречу, впилась в его губы, как в самое желанное на всем белом свете.
Клаус не может отдаться во власть женщины и отдать ей свое предпочтение. Его горячие, пухлые губы тут же перехватили инициативу, и с жадностью ответили. Дразня, кусая, немного отстраняясь для передышки, я чувствовала огромный огненный шар где-то внутри, который стремительно увеличивался в размерах, разрывая тело.
Его язык искусно проник внутрь моего рта, хозяйничая там и изучая каждую уголок. Я немного отстранилась, проведя по его нижней губе языком, вызывая стремительный полувздох. Мне тоже не хватало воздуха, сердце стучало, как сумасшедшее, отбивая чечетку у меня на ребрах.
Его руки беспорядочно бродили по моему телу, то и дело, проникая под мою футболку или запутываясь в моих пушистых волосах. Его опытные пальчики доводили меня до бессознательного состояния, а я судорожно и слишком нервно пыталась стянуть с него всю лишнюю одежду. Мои резкие движения были несдержанными, почти грубыми, страстными и полными яркой вспышки чего-то, что не поддается объяснению.
Вещи летели в разные стороны, а приглушенная музыка за дверью увеличила громкость. Наши тела слились в едином страстном и бурном танце. Обтирая все стены, Клаус то и дело слишком сильно прижимал меня к ним, заставляя чувствовать слишком сладкую боль, отдающейся в каждой клеточке. Возбуждение возросло во мне до предела, выплескиваясь наружу и опыляя каждый миллиметр просторной спальни.
Его кровать стала нашей последней остановкой.
Вещи в хаотичном порядке собирали пыль на мягком ковре, и лишь трусики оставались на мне, в момент нашего последнего пункта.
Лаская каждый впадинку на моем теле, он кусал мои плечи, в страстной и бурной манере, зализывая и целую места укусов.
Я чувствовала его тяжелое мужское тело, которое навалилось сверху, и теперь придавливало меня к мягкой перине, в попытках быть еще ближе.
Теперь нас не волновала отдаленно слышавшая музыка и десятка два человек за хлипкой дверью. Я видела перед собой, лишь его безумные глаза, которые твердили «Я хочу тебя!».
В меня упиралось что-то большое и сильное, и я невольно охнула от нахлынувших эмоций. Пытаясь скрыть столь интимное проявление моих чувств, я снова потянулась к его губам, впиваясь страстным и почти что жестоким поцелуем. Наши языки сплелись в ожесточенной и грубой схватке.
Потянувшись к его боксерам, я наконец стянула с него эту ненужную вещь, нервно швырнув в другой конец комнаты.
Легкая усмешка украсила прекрасное лицо мужчины, которые теперь внимательно разглядывал меня сверху вниз, внезапно остановившись, заставив меня чуть ли не застонать от разочарования.
Я заставила его перевернуться на спину, нагло устроившись сверху и снова слишком резко приникнув к его шее, прокладывая дорожки поцелуев до самого пупка. Его «дружок» уже давно стоял по стойке смирно, и ждал, когда я займусь им.
Дрогнувшая улыбка, едва тронула мое лицо, и я обхватила орган руками, чувствуя, как Клаус тихо скрепит зубами, боясь выпустить на волю свой слабый стон.
Пробую на вкус, слизывая каплю смазки, я заглатываю его на всю длину. Чувствую, как тело мужчины напрягается до предела, и из его рта вырывается искренний и злостный рык.
Резко, он перехватывает меня, заставляя снова быть снизу. Подмяв под себя мое разгоряченное тело, Клаус резко вошел, вызвав единый громкий стон, который, казалось, немного заглушил музыку. Его толчки были беспорядочными, хаотичными и звериными. С громким рыком, который я тут же заткнула поцелуем, он ритмично вбивал меня в подушки, заставляя чувствовать сумасшедшие фейерверки, которые взрывались во мне каждую миллисекунду.
Мои стоны, казалось, были слышны и на улице, но мне было глубоко плевать. Плевать слышите! Я чувствовала его глубокие погружения. Почти обезумев от нахлынувшего возбуждения, я чувствовала, как приближается развязка. Глубже, сильнее, резче. Кровать скрипит от тяжелейшей деятельности, которая происходит на ней. С остервенением сжимаю простыни, чувствуя, как мужчина, снова ласкает языком мою тонкую шею.
- О боже, - с придыханием шепчу я, сдерживая крик, который рвется изнутри.
Резкая вспышка эмоций и невероятного наслаждения, накрывает меня с головой, и я вскрикиваю, обхватив ногами его бедра, прижимая еще сильнее. Пьянящей волной меня отбрасывает куда-то очень далеко. Я почти задыхаюсь, от слишком рваного дыхания.
Сделав еще несколько толчков, Клауса накрывает пеленой настоящего безумия, и его стон, снова вырывается на обозрение.
Откинувшись на подушки, он прижал меня к своей груди, заставив положить голову на грудь. Его длинные пальцы, поглаживали мою щеку.
Мы все еще отходили от пройденного.
Пятиминутная тишина, стала ожидаемым исходом случившегося.
- Ну, что пойдем веселится? – весело шепнул Клаус, трясь носом об мочку моего уха.
Я поморщилась, замечая, как губы растягиваются в улыбке.
- И что, мы не поговорим о том, что произошло?
- А ты хочешь?
- Да не особо…
***
Воспоминания пронеслись в моей голове, как метеор, принося на своем хвосте просто безумно важные новости. Боже, я с ним переспала?
Так спокойно, это мог быть просто сон. Успокаивая себя, я дрожащеми руками обнажила свое плечо.
Я увидела, как Майклсон заметил, что я разглядываю его яркие метки, которые даже издалека светили свой краснотой. Сукин сын ты, Майклсон.
Подняв на него свои глаза, я столкнулась с его жгучей усмешкой и подмигиванием. Ну, хоть в чем-то повезло. Он помнит. Слава тебе, Господи.
Гостиная была залита солнечным светом, который яро бил в окно, и заставлял меня все время морщиться, и щурить глаза. Я находилась в своей собственной вселенной, не слушая какой-то необъяснимый бред Кэтрин, которая в порыве своего бешеного безумия, вываливала на всех бесконечные подробности вечеринки, попутно рукоплеща так, что заехала своим локтем в глаз Элайджи. И только это заставило ее заткнуться и покинуть мою квартиру, утешая и выплескивая на бедного мужчину свои извинения и женскую ласку. Как он вообще ее терпит?
- Так ты вспомнила? – наводящий вопрос, немного привел меня в чувство.
- Да.
- И что ты думаешь?
У него что, какой-то талант задавать смущающие меня вопросы? Ночь была жаркой конечно, но разговаривать о случившемся, как-то не очень хочется. Да что там говорить, я бы лучше в тарелке супа утопилась.
При мысли о супе, мой живот предательски заурчал, распространяя неприятный звук на всю комнату.
- Вижу, твой живот не хочет, чтобы мы об этом разговаривали.
Я лишь робко улыбнулась ему в ответ. Мужчина стоял с счастливой физиономией, и неловко топтался на месте.
- Так ты позволишь накормить твой прелестный животик?
Знали ли вы, что умилительная моська и такие робкие вопросы пробуждают во мне безграничную волну нежности, которая своей мощью захлестывает меня в неизведанные и прекрасные страны утешения и счастья?
Он стоял у меня в спальне. Такой лохматый и небрежный, милый до невозможности. Словно мы уже давно вместе, настолько атмосфера согрелась нашими теплыми отношениями.
- Ну, попробуй, - я лишь подмигнула ему и прошествовала на кухню, позволяя мужчине хозяйничать.
Изо всех сил стараясь, как можно интенсивнее вилять бедрами, я лишь безмолвно усмехалась над, казалось, бесконечной выдержкой британца. Это тоже входило в какие-то уроки обольщения? От этого, плод кажется еще запретнее.
Усевшись на высокий барный стул, который я недавно приобрела, я пытливо уставилась на Клауса, ожидая порции долгожданной еды.
К моему глубочайшему сожалению, наглец не стал заморачиватся и резко открыл дверцу холодильника, да так грубо, что мне показалось, он ее ненароком оторвет.
С грохотом, роняя с полок продукты, мужчина начал копаться в моем храме. Его жадные и похотливые руки вскоре добрались до морозильника, где длиннющие пальчики дотянулись до брикета пломбира, который я хранила для особо важных случаев.
Вытянув руку вверх, он с умопомрачительным удовольствием, прошествовал ко мне.
- А вот и завтрак! – приторно воскликнув, мужчина залез в мою тумбу и вытащил две самые большие ложки.
- А я то думала, что дождусь от тебя омлета, - выпятив нижнюю губу, я широко раскрыла глаза, добиваясь некоего эффекта умилительных глазок. Ничего.
- Открой рот, закрой глазки, - игнорируя мой умоляющий вид, он запустил одну из ложек в сладкую массу, и выжидающе зыркнул в мою сторону.
- Ребенок, честное слово, - фыркнув, я все-таки последовала его пожеланию и прикрыла веки, погрузившись в темноту и неизвестность.
Несколько секунд томительного ожидания, и я почувствовала, как липкий и холодный пломбир оказался на моем носе и щеках.
Застонав, я открыла глаза, тут же наткнувшись на похотливую ухмылочку Майклсона, который скреб по мне своим жаждущим взглядом. По телу словно прошелся уничтожающий огненный луч, который прожигал во мне огромную дыру. Кровь взбурлила. Нетрезвый секс можно простить, а секс в трезвом виде уже намекает на какое-то постоянство.
Его лицо неумолимо приближалось как можно ближе, обжигая меня своим дыханием. Я застыла предчувствуя, его близкий и жаркий поцелуй. Его губы, такие желанные, находились в паре миллиметров от моих.
- Так ты любишь тянуть время? - выдохнув я, все не отрывалась от его пронзительного взгляда.
- Я не люблю тянуть время, зато обожаю мороженое, - лизнув мой нос, тем самым слизывая сладкое содержимое, он резко отстранился звонко рассмеявшись.
- Сукин сын, - губы дрогнули в улыбке, - Я тебя ненавижу.
- Вчера ты говорила совсем другое, - снова опасно близко приближаясь, выдохнул Клаус, - Я почти уверен, что это было « Я люблю тебя».
- Ты тоже что-то такое говорил, - поддерживая игру я снова поддалась его природному очарованию, - А еще я говорила, что хочу тебя.
Его взгляд, словно переклинило и наполнило густой массой возбуждения. Мне даже показалось, что его глаза немного потемнели.
- Теперь моя очередь, - сканируя меня взглядом, шепнул он, - Я хочу тебя.
Я лишь удивленно хлопала глазами, наблюдая за мужчиной. Растянув неловкую паузу в несколько секунд, он внезапно впился в меня поцелуем, вгрызаясь в мои бедные губы.
Его руки беспорядочно путешествовали по моему телу, доводя меня до состояния безумства. Только от его легких прикосновений, мое тело отдавалось тысячами искр, которые в хаотичном порядке вспыхивали в самых разнообразных местах. Мне была уготовлена участь, лишь тихо постанывая получать удовольствие.
Нет уж! Так не пойдет.
Оттолкнув его от себя, я с парадоксальным удовольствием наблюдала за его удивленными глазенками, которые не могли понять, что вообще происходит.
- Если хочешь этого, то будем играть по моим правилам, - проворковала я, наблюдая за темнеющими от злости, глазами мужчины.
- Как умею, детка, - он снова заключил меня в кольцо своих рук.
Его губы, снова начали посасывать тонкую кожу шеи, а я, наплевав на свои принципы и первоначальную идею быть сверху, отдалась в его опытные и горячие руки.
Подхватив меня, мужчина усадил мою бренную тушку на тумбу, стягивая с меня мешковатую футболку и приникая к груди. Кровь взбурлила, когда я почувствовала, как его язык обводит линии ключиц и переходит все ниже.
Выгнувши тело дугой, я тихо постанывала от удовольствия, кидая в моего любовника страстные взгляды. Каждый мой стон, вызывал на его лице жгучую усмешку, тем самым, вводя меня в некое состояние раздражения, которое еще больше способствовало увеличению возбуждения.
- Ты любишь поболтать во время секса? О боже, да ты просто чудо-женщина, - улыбнувшись, он потянулся ко мне за еще одним поцелуем.
Его природное очарование, снова вскружило мне голову. Я ворвалась в его рот своим языком, обводя кромки зубов и вовсю хозяйничая там. Чувствуя, как он стягивает с меня трусики, я лишь улыбнулась в поцелуе.
- Долой этот кошмар, - протянул мужчина, немного отстранившись и покрутив трусы над своей головой.
Кинув их прямиком в открытую кастрюлю, Майклсон не обратил на это не малейшего внимания.
Теперь я сидела на тумбе полностью обнаженная.
Мои длинные пальчики, тут же поспешили восстановить справедливость и стянули с него черную, как смоль футболку.
Кинув ее в сторону, я принялась целовать каждый миллиметр его шелковой кожи, обвив его бедрами, и как можно ближе притянув к себе. Я слышала, как его тяжелое дыхание становится рванным. Своими порочными действиями, я напрочь выбивала воздух из его легких. Что же, это мне льстит.
Видимо, Клаус, уже не мог сдерживать своего, колом стоящего «орудия», которое вовсю выпирало, создавая огромные бугор на его хлопчатых серых штанах.
С остервенением, избавившись от ненужной одежды, он приник к моей груди, вовсю посасывая ее. Несколько секунд уже довели меня до бессознательного состояния. И на сколько он хочет растянуть эти дурацкие прелюдия? Еще несколько таких прикосновений, и я кончу, даже не начав.
Я резко вздрогнула, чувствуя, как его палец проник ко мне в лоно, сорвав с моего языка еле слышный стон. Скользя им по линии половых губ, он резко проникал туда вновь, заставляя меня трепетать от удовольствия. Я лишь еще шире раздвигала свои ноги, подталкивая мужчину к более значимым действиям.
Мои стоны стали еще более громкими, и я полностью отдалась сладким ощущениям, которые огромным куполом накрыли меня с головой. Я почти подошла к черте, чувствуя приближающийся оргазм.
Почувствовав это, мужчина также неожиданно вошел в меня, хватая ушами мои сладкие рыки и стоны. Во всю подмахивая ему бедрами, я чувствовала, как он разрывает меня изнутри.
Его движения были очень медленными и чувственными, такими, что первые несколько секунд манипуляций, мне хотелось умолять его ускориться. Но мужчина был непоколебим, слишком медленно двигаясь во мне.
Потихоньку его толчки стали более резкими и хаотичными, от чего я сразу же отдалась в пьянящие волны экстаза. Сжимая своими горячими ладонями мои бедра, он издавал сдержанные стоны, изредка затыкая мои крики своими жаркими поцелуями. Погружаясь все глубже и глубже, он заставлял чувствовать, как внутри накапливается единый комок нервов.
- Сильнее, сильнее, сильнее, - шептала я, ему на ухо, в своем жарком бреду. Я чувствовала, как наши тела двигаются в едином ритме.
Мы медленно приближались к развязке. Еще несколько грубых толчков и обоих накрывает безумной волной удовольствия, заставляя вырваться единый и возбуждающий стон.
Уткнувшись куда-то в район моей шеи, Клаус не мог успокоить свое сердцебиение.
- Так мы теперь пара? – с расстановкой, спросил он, отстраняясь от меня и тут же вглядываясь в мои омуты.
- А ты хочешь этого?
Он подхватил меня на руки и опустил обратно на пол, снимая с тумбы. Нежно поцеловав меня в губы, он шепнул мне на ухо:
